Системный подход надо начинать с анализа ситуации. Что главное в ней?
Главное то, что общество раскололось в отношении законопроекта, о котором речь. Именно раскололось: одни говорят, что подавляющая часть – за него, а другие – наоборот. Сторонники законопроекта вовсе не составляют подавляющей части местного населения: руководство буддийской общины Бурятии и представители шаманизма однозначно выступают против. Об экологах и говорить не приходится. Противоположная сторона, антиэкологи, искажают реальность не только в заявлениях о «подавляющем большинстве», но и во многом другом. Конечно, в противостояние вовлечены не только экологи и антиэкологи, кроме того, в стороне остаётся большое количество равнодушных.
Антиэкологи говорят об экологах, что им дорогá только природа, а не люди. Это не так, природа дороже людей не экологам, а биоцентристам, а я не знаю ни одного эколога-биоцентриста в России! Российским экологам дорогá не просто природа, а природа для людей, это – антропоцентризм. И прежде всего – российская природа для российского населения, это – патриотизм. Прошу антиэкологов учитывать это.
С позиций системного подхода в условиях раскола никакого закона принимать нельзя. Надо ясно определить проблему с государственных, общественных позиций и найти убедительные пути её решения, и только после этого выяснять, чтó в законодательстве требует изменений. Вносить изменения в законодательство, не проделав этой работы, – значит действовать вслепую. Такой подход только обострит раскол.
В чём же состоит проблема? Конечно, не в сплошных рубках, а в том, чтобы обеспечить населению Прибайкалья нормальный уровень благосостояния и условия для полноценного развития, сохранив при этом Байкал. Нельзя игнорировать очевидное: без чистого Байкала у прибайкальского населения никакого «светлого будущего» нет.
Никакой законодательный акт не может быть решением этой проблемы. Решением может быть только выполнение научно обоснованной федеральной целевой программы долгосрочного социально-экономического развития Прибайкалья с обязательным учётом всех экологических ограничений, соблюдение которых гарантирует сохранение Байкала. Правовое обеспечение такой ФЦП следует разрабатывать как её часть, по преимуществу на финальных стадиях. Иначе мы в очередной раз поставим телегу впереди лошади и будем удивляться, почему ничего не получается.
Создание такой ФЦП – весьма наукоёмкая задача, вариативность практически всех конкретных задач, которые станут её составляющими, может быть использована для оптимизации самой программы только при использовании современного научного аппарата, в том числе ИИ. Наша система управления ещё не научилась так работать. Например, провал федерального проекта «Оздоровление Волги» обусловлен никудышным качеством самого проекта, творцы которого никаким научным аппаратом не пользовались. Это во многом предопределило те явления, в которых разбираются прокуратура и Следственный комитет.
Функции науки в разработке такой ФЦП весьма разнообразны. Важнейшее значение имеет выявление экологических ограничений, оценка воздействия на экосистемы рассматриваемых конкретных действий с учётом их возможных вариантов.
Не менее важен социальный блок ФЦП, наука и здесь должна выполнить ключевую функцию – прогнозирование последствий предполагаемых мер. Только один пример для иллюстрации важности такого прогнозирования. Муссируется вопрос о том, что население Прибайкалья лишено права собственности на дома и участки земли. Допустим, что такое право населению предоставлено. Значит, возможна продажа недвижимости. Этой возможностью многие надеются воспользоваться: земля здесь будет очень дорога, за эти деньги вполне можно купить дом с участком в Краснодарском крае. Но кто будет покупателем участка в Прибайкалье? Скорее всего, компания, занимающаяся гостиничным бизнесом. Они быстро скупят всё, что можно. Содействует ли такой поворот сохранению Байкала? Вопрос риторический. А кто должен быть покупателем земли в Прибайкалье? Ответ очевиден: только государство, никакого свободного рынка земли здесь быть не должно! Как отрегулировать отношения государства с собственниками земли – важнейший вопрос, требующий научной проработки юристами, социологами, экономистами. В такой постановке он не только не изучался, но даже и не ставился.
Особую роль при разработке программы должны сыграть управленческие дисциплины. Ещё в 1970-х годах были предложены модели и алгоритмы разработки «больших» целевых программ. Тогда они казались слишком сложными для практического применения. Но сегодня они выглядят вполне подъёмными и могут быть обогащены средствами искусственного интеллекта – нейросетями, нечёткой логикой и пр. Не начать ли нам радикальное совершенствование подготовки национальных проектов и программ с Байкала?
Убеждён, что наука должна сосредоточиться именно на разработке ФЦП долгосрочного социально-экономического развития Прибайкалья с обязательным учётом всех экологических ограничений. Не следует науке тратить много времени на рассуждения о неприемлемости непродуманного, бессмысленного с государственных позиций законопроекта. Что же касается объекта, территория которого составляет 0,1% от площади ЦЭЗ (следуя А.С.Цыденову, условно назовём его Химками), то стоит ли из-за него править ФЗ «Об охране озера Байкал»? Может быть, достаточно «Закона о Химках»?
Главное то, что общество раскололось в отношении законопроекта, о котором речь. Именно раскололось: одни говорят, что подавляющая часть – за него, а другие – наоборот. Сторонники законопроекта вовсе не составляют подавляющей части местного населения: руководство буддийской общины Бурятии и представители шаманизма однозначно выступают против. Об экологах и говорить не приходится. Противоположная сторона, антиэкологи, искажают реальность не только в заявлениях о «подавляющем большинстве», но и во многом другом. Конечно, в противостояние вовлечены не только экологи и антиэкологи, кроме того, в стороне остаётся большое количество равнодушных.
Антиэкологи говорят об экологах, что им дорогá только природа, а не люди. Это не так, природа дороже людей не экологам, а биоцентристам, а я не знаю ни одного эколога-биоцентриста в России! Российским экологам дорогá не просто природа, а природа для людей, это – антропоцентризм. И прежде всего – российская природа для российского населения, это – патриотизм. Прошу антиэкологов учитывать это.
С позиций системного подхода в условиях раскола никакого закона принимать нельзя. Надо ясно определить проблему с государственных, общественных позиций и найти убедительные пути её решения, и только после этого выяснять, чтó в законодательстве требует изменений. Вносить изменения в законодательство, не проделав этой работы, – значит действовать вслепую. Такой подход только обострит раскол.
В чём же состоит проблема? Конечно, не в сплошных рубках, а в том, чтобы обеспечить населению Прибайкалья нормальный уровень благосостояния и условия для полноценного развития, сохранив при этом Байкал. Нельзя игнорировать очевидное: без чистого Байкала у прибайкальского населения никакого «светлого будущего» нет.
Никакой законодательный акт не может быть решением этой проблемы. Решением может быть только выполнение научно обоснованной федеральной целевой программы долгосрочного социально-экономического развития Прибайкалья с обязательным учётом всех экологических ограничений, соблюдение которых гарантирует сохранение Байкала. Правовое обеспечение такой ФЦП следует разрабатывать как её часть, по преимуществу на финальных стадиях. Иначе мы в очередной раз поставим телегу впереди лошади и будем удивляться, почему ничего не получается.
Создание такой ФЦП – весьма наукоёмкая задача, вариативность практически всех конкретных задач, которые станут её составляющими, может быть использована для оптимизации самой программы только при использовании современного научного аппарата, в том числе ИИ. Наша система управления ещё не научилась так работать. Например, провал федерального проекта «Оздоровление Волги» обусловлен никудышным качеством самого проекта, творцы которого никаким научным аппаратом не пользовались. Это во многом предопределило те явления, в которых разбираются прокуратура и Следственный комитет.
Функции науки в разработке такой ФЦП весьма разнообразны. Важнейшее значение имеет выявление экологических ограничений, оценка воздействия на экосистемы рассматриваемых конкретных действий с учётом их возможных вариантов.
Не менее важен социальный блок ФЦП, наука и здесь должна выполнить ключевую функцию – прогнозирование последствий предполагаемых мер. Только один пример для иллюстрации важности такого прогнозирования. Муссируется вопрос о том, что население Прибайкалья лишено права собственности на дома и участки земли. Допустим, что такое право населению предоставлено. Значит, возможна продажа недвижимости. Этой возможностью многие надеются воспользоваться: земля здесь будет очень дорога, за эти деньги вполне можно купить дом с участком в Краснодарском крае. Но кто будет покупателем участка в Прибайкалье? Скорее всего, компания, занимающаяся гостиничным бизнесом. Они быстро скупят всё, что можно. Содействует ли такой поворот сохранению Байкала? Вопрос риторический. А кто должен быть покупателем земли в Прибайкалье? Ответ очевиден: только государство, никакого свободного рынка земли здесь быть не должно! Как отрегулировать отношения государства с собственниками земли – важнейший вопрос, требующий научной проработки юристами, социологами, экономистами. В такой постановке он не только не изучался, но даже и не ставился.
Особую роль при разработке программы должны сыграть управленческие дисциплины. Ещё в 1970-х годах были предложены модели и алгоритмы разработки «больших» целевых программ. Тогда они казались слишком сложными для практического применения. Но сегодня они выглядят вполне подъёмными и могут быть обогащены средствами искусственного интеллекта – нейросетями, нечёткой логикой и пр. Не начать ли нам радикальное совершенствование подготовки национальных проектов и программ с Байкала?
Убеждён, что наука должна сосредоточиться именно на разработке ФЦП долгосрочного социально-экономического развития Прибайкалья с обязательным учётом всех экологических ограничений. Не следует науке тратить много времени на рассуждения о неприемлемости непродуманного, бессмысленного с государственных позиций законопроекта. Что же касается объекта, территория которого составляет 0,1% от площади ЦЭЗ (следуя А.С.Цыденову, условно назовём его Химками), то стоит ли из-за него править ФЗ «Об охране озера Байкал»? Может быть, достаточно «Закона о Химках»?
